teykettreas: приколюшка
МарьИванна спрашивает у детворы всякой, кем у них мамы работают.
Петечка: - Моя мама работает продавщицей.
МИ : - Молодец, Петечка!
Танечка: - А у меня мама - крановщица.
МИ: - Умница, Танечка!
Вовочка: - А у меня мама бля@#!
МИ: - Вовочка! Быстро к директору - объяснишь, за что я
тебя выгнала!
Вовочка уходит, через 5 минут возвращается.
МИ: - Ну! Что сказал директор?
Вовочка: - Директор сказал ``МАМЫ ВСЯКИЕ НУЖНЫ, МАМЫ ВСЯКИЕ ВАЖНЫ`` и
записал наш домашний телефон.
Петечка: - Моя мама работает продавщицей.
МИ : - Молодец, Петечка!
Танечка: - А у меня мама - крановщица.
МИ: - Умница, Танечка!
Вовочка: - А у меня мама бля@#!
МИ: - Вовочка! Быстро к директору - объяснишь, за что я
тебя выгнала!
Вовочка уходит, через 5 минут возвращается.
МИ: - Ну! Что сказал директор?
Вовочка: - Директор сказал ``МАМЫ ВСЯКИЕ НУЖНЫ, МАМЫ ВСЯКИЕ ВАЖНЫ`` и
записал наш домашний телефон.
Шестьдесят третий год, наверное. Калужское шоссе еще совсем узкое. Если
встречаются две машины, то каждая берёт немножко вправо, чтобы
разъехаться. Правда, машин тогда было совсем чуть-чуть, так что ничего,
нормально.
Едем однажды с папой в Москву с дачи. И вдруг – пробка. Ну, не как
теперь, а машин шесть или восемь. В основном грузовые. Подъезжаем ближе:
батюшки! Грузовик врезался в другой грузовик. Один развернут поперек,
радиатор дымится, второй лежит на боку. Один водитель вроде ничего, хотя
очень бледный. Наверное, головой стукнулся. У другого сломана рука.
Оперся спиной о березу, стонет. Кто-то лезет к нему с дощечками и
бинтом, шину наложить. Кто-то этого айболита оттаскивает, говорит, что
уже «скорая» выехала, из деревни позвонили. Народ одни мужики.
Вдруг со стороны Москвы раздается настойчивое бибиканье.
Вижу – серая «Волга» пытается протыриться. А как проедешь? Во-первых,
машин с той, московской стороны, уже штук десять скопилось. А главное,
разбитые грузовики совсем дорогу перегородили.
Из «Волги» вылезает тетенька. Даже скорее девушка. Совсем молодая. В
форме лейтенанта. Юбка цвета хаки. Пиджачок. Беретик с кокардой. В руке
портфель.
Она строго говорит:
- Дайте проехать! Я фельдъегерь!
Дело в том, что на Калужском шоссе есть правительственные дачи.
Наверное, эта девушка везет туда какие-то бумаги.
- Дайте проехать фельдъегерю! – требует она.
Мужики возмущенно орут:
- Иди на **й! Авария, в ****у! Не видишь, б***ь, х*егерь фельдъ****ый?!
Девушка сухо парирует:
- Товарищи, я всё вижу. Но зачем же сразу колкости?
© clear-text
встречаются две машины, то каждая берёт немножко вправо, чтобы
разъехаться. Правда, машин тогда было совсем чуть-чуть, так что ничего,
нормально.
Едем однажды с папой в Москву с дачи. И вдруг – пробка. Ну, не как
теперь, а машин шесть или восемь. В основном грузовые. Подъезжаем ближе:
батюшки! Грузовик врезался в другой грузовик. Один развернут поперек,
радиатор дымится, второй лежит на боку. Один водитель вроде ничего, хотя
очень бледный. Наверное, головой стукнулся. У другого сломана рука.
Оперся спиной о березу, стонет. Кто-то лезет к нему с дощечками и
бинтом, шину наложить. Кто-то этого айболита оттаскивает, говорит, что
уже «скорая» выехала, из деревни позвонили. Народ одни мужики.
Вдруг со стороны Москвы раздается настойчивое бибиканье.
Вижу – серая «Волга» пытается протыриться. А как проедешь? Во-первых,
машин с той, московской стороны, уже штук десять скопилось. А главное,
разбитые грузовики совсем дорогу перегородили.
Из «Волги» вылезает тетенька. Даже скорее девушка. Совсем молодая. В
форме лейтенанта. Юбка цвета хаки. Пиджачок. Беретик с кокардой. В руке
портфель.
Она строго говорит:
- Дайте проехать! Я фельдъегерь!
Дело в том, что на Калужском шоссе есть правительственные дачи.
Наверное, эта девушка везет туда какие-то бумаги.
- Дайте проехать фельдъегерю! – требует она.
Мужики возмущенно орут:
- Иди на **й! Авария, в ****у! Не видишь, б***ь, х*егерь фельдъ****ый?!
Девушка сухо парирует:
- Товарищи, я всё вижу. Но зачем же сразу колкости?
© clear-text
